Европа устала от мигрантов?! Часть 2

М. Спиридонов: И снова здравствуйте, друзья! Это — программа «ЕвровЕдение», программа, которую ведут двое россиян, волею судеб оказавшихся за пределами страны. Находящихся там, правда, не всё время. Один из её ведущих (это я — Максим Спиридонов) также часто бывает в России, причем, последнее время всё чаще. А Пётр Сытенков… Петя, привет!

П. Сытенков: Здорово, Макс! Здорово, друзья!

М. Спиридонов: …он всё так же неизменно обитает в Баварии, в городочке Аугсбург. Хотя, почему в городочке? В городе. По масштабам германии, это солидный мегаполис — почти полмиллиона. Да, если не ошибаюсь?

П. Сытенков: Ну, триста тысяч да…

М. Спиридонов: Почти полмиллиона.

П. Сытенков: С пригородами будет, я думаю, и полмиллиона.

М. Спиридонов: Ну окей. Это — Пётр Cытенков, как я уже сказал. И говорим мы о том, что такое жить в Германии, что такое жить вообще в западной Европе с точки зрения россиянина. Мы сегодня продолжим разговор о том, что же нового происходит в миграционной политике Германии по отношению, соответственно, к этим самым мигрантам пресловутым. К находящимся там в немалом числе туркам, грекам, итальянцам, русским, евреям и так далее. И начатая в прошлой программе дискуссия сегодня будет, видимо, продолжена. Хотя, дискуссией это я бы не назвал. Скорее, такое соло Петра и мои попытки как-то ему помочь в рассказе об этом, поскольку дела творятся очень любопытные в Германии. Напомню тем, кто не слушал первый выпуск (предыдущий имеется в виду), что сейчас толерантные прежде немцы, многие из политиков заметных, обратились с нетолерантными речами к мигрантам, которые не хотят интегрироваться в жизнь Германии. И вот о том, что происходит, и как это, мы сегодня продолжаем говорить.

П. Сытенков: Ну, я, Макс, сразу же сделал бы пару поправочек. Значит, во-первых, это никакая не дискуссия. То есть, в общем, я не считаю себя в праве дискутировать о том, что происходит в Германии. Это, в общем, дело немцев, дело немецкого государства, как разруливать свои взаимоотношения с мигрантами — как легальными, так нелегальными и так далее. Во-вторых, это не совсем точно, то, что немецкие политики выступили с нетолерантными какими-то высказываниями. Это были не то, что нетолерантные высказывания. Это были высказывания, просто несколько отличающиеся по тональности от того, что было принято в Германии до сей поры. До сей поры политики, как вот мне лично кажется, подобно страусам прятали свои головы в песок и вообще игнорировали проблему мигрантов, как таковую. Они говорили: «Всё отлично, всё здорово. Мы живем, у нас в Германии тут многонациональный мир: тишина, порядок образцовый. Мы все движемся к мультикультуральному обществу, то есть, новому обществу». Мы с тобой помним, как в социалистической России строили новое общество. Вот точно так же немцы всё время говорили о том, что они строят новое общество — новое мультикультурное общество, где будут все нации и расы сплавлены в нечто единое. А вот теперь тональность этих заявлений, в общем, поменялась. Такое впечатление, что люди как-то немножечко прозрели и увидели, что да, действительно существует проблема, и эта проблема, в общем, весьма весома.

М. Спиридонов: То есть, в общем, находились они в неких таких прекраснодушных заблуждениях.

П. Сытенков: Ну, я думаю, что они сами себе навевали эти прекраснодушные заблуждения и, в общем, не сильно с ними боролись. Потому что я, откровенно говоря, после того, как появилась книга этого Тило Саррацина, думал, что его просто запинают ногами, совершенно грубо и бескомпромиссно. Потому что пресса очень отреагировала… Я не могу сказать, что нетерпимо, но в общем и целом, осудили конечно. Сказали, что не надо, вот такого нам не надо. Это — не наш стиль, не наши методы. Хотя, во многих газетах, как бы вскользь, уже как правило в конце статьи — и во «Frankfurter Allgemeine», и в «Zeit» — были уже как бы «ну, вы знаете, вот в этом что-то есть». Сразу же после выхода книги резко выступила Ангела Меркель — канцлер Германии, сказала, что это всё неправильно, это всё нехорошо. Лидер партии SPD, в которой состоит Тило Саррацин, выразил изумление тем, что до сих пор Тило Саррацин находится в их рядах. То есть, его надо немедленно выгнать.

М. Спиридонов: «Кто это такой вообще?» :)

П. Сытенков: Он прекрасно знает, кто это такой, но, в общем, удивился. Тоже прозрение такое неожиданное. И вдруг, как по мановению волшебной палочки, два-три-четыре видных немецких политика начали высказываться в том смысле, что «вроде бы, что-то действительно у нас неладно в датском королевстве». Что-то такое происходит и надо какие-то принимать меры. Например, очень большой резонанс (в России даже обсуждают) вызвали глупости, которые наши политики пишут в твиттере. Хочу сказать, что русские политики в этом не одиноки. Очень много шуму вызвала такая шутка директора телекомпании МДР, баварского парня Удо Райтера. Он разместил в твиттере пост, в котором значится: «В день немецкого единства в 2030 году федеральный президент Мухаммед Мустафа призвал мусульман уважать права немецкого меньшенства».

М. Спиридонов: Ну да, похоже на то, что шутят у нас :)

П. Сытенков: Да-да-да... Ну, в общем, отчасти поводом к этому… Хорошо, про Вульфа мы поговорим попозже немножко. Тоже, «как по заказу», начали появляться какие-то... Слово «как по заказу» я сразу же беру в огромные-огромные кавычки. Я сомневаюсь, что стало появляться по заказу, но тем не менее. Немецкие средства массовой информации облетел ураганный такой материал, о том, что в немецких школах в Берлине, где есть районы, почти целиком населенные турками (мусульманами), имеет место быть настоящий террор. Причем, террор немецких школьников — турецкие школьники терроризируют немецких школьников, чтобы было уже окончательно всё понятно.

М. Спиридонов: И какие факты приводились? То есть, террор насколько он?

П. Сытенков: Бьют, обижают. В YouTube была помещена такая видеозарисовка: немецкий мальчик Себастьян рассказывает о том, как ему несладко живется в школе, где 80-90%, в общем, большая часть учеников — это дети мигрантов. То есть, вплоть до того, что ему ставилось в вину, и его терроризировали за то, что он говорил на правильном немецком языке. Потому что и турецкие дети, и, довольно часто, русские дети говорят на такой вот смеси. Я знаю, в Индии есть такой язык, как Pidgin English — такой ломанный английский язык. Вот Pidgin Deutsch сейчас практикуется в очень многих замкнутых национальных группах. То есть, они говорят на такой смеси совершенно чудовищной.

М. Спиридонов: Да, я называю это суржиком, на манер смеси украинского и русского. Когда в русский мешаются немецкие слова, а турки мешают турецкие слова с немецким.

П. Сытенков: Действительно, получается невероятно совершенно. Немецкие школьники оказываются в немецких школах на положениях изгоев. То есть, это совершенно невероятно.

М. Спиридонов: Туши свет вообще…

П. Сытенков: Да. Потом, например, такая неизвестная деятельница — министр по делам семьи Кристина Шрёдер — вдруг внезапно вспомнила, что несколько лет назад в одной из немецких школ, опять же с преобладанием мигрантов в ней, её обозвали немецкой сукой в беседе с детьми. Вот так вот странно. Такое впечатление, что она забыла об этом. На самом деле, этот инцидент был несколько лет назад, но об этом она не говорила до этого. То есть, такое впечатление, что книга Тила Саррацина была такой бомбой, которая взорвалась, и вдруг все прозрели: сразу всеобщее прозрение, прозрение политиков. На мой взгляд, это настолько безответственное отношение к своей миссии политика, что у меня просто даже слов нет.

М. Спиридонов: Похоже, что прорвало просто. Знаешь, как плотину прорывает, и дальше можно либо в потоке, либо помирать. Политически помирать в том числе. Возможно, не прямо, возможно не сразу. Но когда льётся поток очень мощный в одном направлении, грести против него политику уже как-то получается бессмысленно. Всё-таки, такая профессия конъюнктурная.

П. Сытенков: Да, вот тоже был такой эпизод, всё в одну кучу… Был футбольный матч Германия — Турция, в котором Германия победила Турцию и разозленные турецкие болельщики (там правда уже сложно судить, были ли это приехавшие из Турции болельщики либо это были свои местные товарищи) в безумной злобе освистали исполнение немецкого гимна. Это, насколько я понимаю — совершенно беспрецедентная штуковина, такая реакция на гимн страны-победителя. Причём, присутствовали как Ангела Меркель (глава Германии), так и глава Турции — Эрдоган. В общем, он был доволен реакцией турецкого населения.

М. Спиридонов: Это ты по чему судишь, что он был доволен?

П. Сытенков: Он потом выступил с заявлением, сказал, что действительно надо интегрироваться, но ни в коем случае не ассимилироваться. Поскольку ассимиляция — обрати внимание — была бы преступлением.

М. Спиридонов: Вот так…

П. Сытенков: Вот так, да. То есть, ассимиляция турецкого населения в Германии была бы преступлением. Ну, я даже не знаю, что и сказать. Сейчас ведутся разговоры о том, как дальше должна развиваться Германия. Много лет назад был выдвинут вот этот тезис «мульти-культи», то есть мультикультуральность — много культур развивается в одной стране, они как-то перемешиваются, смешиваются, и в итоге получается отлично. Так вот, отлично не получается.

М. Спиридонов: Более того, не смешиваются толком.

П. Сытенков: Вообще не смешиваются. Каждый живет по своим каким-то понятиям, каждый живет в своём маленьком обществе. И очень многие политики, в основном, кстати говоря — политики из партии, которая противостоит партии Тила Сарацина, о чем я говорил в прошлой программе. То есть, партия SPD, в которой состоял Тило Сарацин, традиционно выступает за мультикультуральность, за толерантность, за то, что надо всем жить дружно в стиле кота Леопольда. Многие лидеры SPD как-то отмалчиваются. Ну поругали Тила Саррацина, да. А вот, например, лидеры CDU/CSU (у нас это называется ХДС/ХСС в России, то есть, Христианские Демократические Союзы) выступают реще. Например, глава фракции CDU/CSU в бундестаге, Volker Kauder, сказал такие слова: «Один из важнейших наших аспектов представления о мире — это религиозная свобода. А вот ислам этой религиозной свободы не подразумевает».

М. Спиридонов: Не признаёт.

П. Сытенков: Да. То есть, они говорят: «Давайте вместе дружно двигаться к признанию ислама, а кто не с нами, тот против нас». Так вот, это категорически противоречит установкам, которые сейчас имеются в Германии.

М. Спиридонов: Слушай, Петь, а скажи пожалуйста… Я последние месяцы бываю больше, ты знаешь, в России, чем в Германии, поэтому ухватить настроение я, пожалуй, не смог за эти пребывания короткие, когда я появляюсь нерегулярно… Насколько сильно изменилась за последние месяцы ситуация? Наколько остра общественная дискуссия (там, по радио, на телевидении, в газетах)? Вот то, что ты приводишь — это факты. Они могут быть как единичными, так и всеобъемлющими. Вот это насколько вообще в воздухе вибрирует?

П. Сытенков: Ну ты знаешь, Макс, мы с тобой говорили о средствах массовой информации в Германии. Здесь при полном отсутствии цензуры очень хорошо работает у всех внутренний цензор. То есть, здесь стараются не допускать эскалации этой напряженности. Здесь не раздувают скандалов и не наращивают это противостояние, которое можно нарастить, по большому счёту, за пять минут — достаточно несколько таких резких высказываний, несколько резких статей — и будет напряжение расти и расти.

М. Спиридонов: То есть, сознательно, получается, ведут себя журналисты?

П. Сытенков: Да, сдержанно, очень сдержанно. Вот методу Тила Саррацина я осудил, а все остальные СМИ очень ведут себя спокойно, и вот эта тема не педалируется, хотя её обсуждение ведётся. Обсуждение ведётся, и простые немцы в своём кругу это обсуждают. Единственное — что каких-то резких высказываний я, откровенно говоря, не слышал. Может быть, потому что я иностранец, и все знают, что я иностранец. Может быть, поэтому в разговорах со мной говорят: «Да, конечно надо что-то делать». Хотя, против христиан-мигрантов вроде бы никто ничего не говорит, но тем не менее, не видно эскалации. Очень много выступило политиков в защиту традиционной культуры Германии, то есть сказали, что Германия имеет свою тысячелетнюю культуру, Германия — это страна христианских традиций. Правда, везде добавляют очень политкорректно «иудо-христианских» традиций. В общем-то, это в какой-то степени и верно, потому что всё-таки христианство выросло из иудаизма, но говорить сейчас о присутствии евреев в Германии, на мой взгляд, неправильно. Потому что те евреи, которые приехали из России — это, в общем-то, и не евреи никакие. Это — обычные люди. Есть, конечно, среди них религиозные, но их незначительное меньшинство.

М. Спиридонов: Это россияне с советской ментальностью, как правило.

П. Сытенков: Да, это россияне с советской ментальностью.

М. Спиридонов: Ещё даже не столько россияне. Украинцы там бывают, бывают жители Казахстана, но это однозначно советские жители такие. Они, зачастую, вне религии, особо вне национальности. Они так, в общем…

П. Сытенков: Даже не зачастую, а в подавляющем большинстве. Им, в общем, всё равно вся эта история. Они приехали сюда как-то жить, как-то устраиваться и вопросы эти национальные и религиозные их не очень сильно волнуют. И, в общем, вот эта иудо-христианская традиция…

М. Спиридонов: Кстати, извини пожалуйста, что вставлю здесь то, что иудо-христианская — если именно так звучит аргумент, то остатки толерантности здесь выражаются таким образом. Ладно, с исламом некоторое размежевание культурное произошло, по крайней мере, на словах. Не буквально, конечно, но то, что уже не говорят о том, что «мы едины с мусульманами». Это — некое отдельное сообщество. Но вот с евреями, особенно памятуя, прости Господи, холокост, то что происходило во Вторую мировую, всё ещё держатся немцы за свою толерантность.

П. Сытенков: Меня немножко резанули слова «остатки толерантности». Макс, ни о каком снижении толерантности не идёт разговор. Вообще не идёт разговор.

М. Спиридонов: Я понимаю. Я обостряю, Петь.

П. Сытенков: Идет разговор о том, чтобы начать замечать проблему, которая имеется. Её и начинают замечать. Ну ладно, у нас осталось совсем немного времени, поэтому давай по-быстрому перейдем к фактам.

М. Спиридонов: Давай.

П. Сытенков: Не так давно, 3 октября, состоялся третий юбилей объединения Германии, и президент Германии Кристиан Вульф выступил с речью, в которой он произнес слова, которые ещё подлили масла в огонь. Он выступил с абсолютно мультикультуральных и толерантных позиций и заявил о том, что сейчас уже никто не может игнорировать то, что ислам стал частью Германии, ислам стал одной из составляющих Германии. В этих словах и нет ничего крамольного, потому что отрицать, что ислам сейчас стал частью Германии, в общем-то, и невозможно. Для того, чтобы это было не так, надо просто всех погрузить в вагоны (как делали весёлые ребята Гитлер со Сталиным) и куда-нибудь увести — в концлагеря обратно. Этого, естественно, никто делать не будет, никогда на это не пойдёт. Но его слова вызвали очень активный резонанс. Если Тило Саррацин своими провокационными заявлениями вызвал резонанс, то Кристиан Вульф вызвал резонанс вот таким умиротворяющим. Его начали укорять, что как же, каким образом ислам является частью Германии. Люди, которые исповедовали ислам, приехали в Германию. Пусть они живут, никто их отсюда не гонит. Но тем не менее, Германия — это государство с огромной историей, огромной культурой, где ислама, в общем-то, и не было. И то, что он появляется в последние 20-30 лет — это их проблемы, проблемы мусульман. Очень странным мне тоже показалось, что Вульф упомянул присутствие ислама в немецкой культуре и в немецком обществе в день Германского единства, когда объединились восточная и западная Германия. Поскольку, в объединении этих германий мусульмане не сыграли совершенно никакой роли.

М. Спиридонов: Ну да, абсолютно.

П. Сытенков: Хочется почесать репу — зачем всё это было сделано? Ну и вообще, Вульф — человек неоднозначный. Будучи премьер-министром Нижней Саксонии, он назначил министром по социальным вопросам турецкую женщину Айгюль Эзкан, которая стала одной из первых, которая заняла министерский пост, будучи выходцем из семьи мигрантов. И что сделала эта очаровательная женщина прежде всего? Она выступила с инициативой, чтобы во всех немецких школах в классах были сняты со стен распятия, которые оскорбляют религиозные чувства учащихся в этих школах мусульман. Нормально, да?

М. Спиридонов: Лихо, да.

П. Сытенков: Да, её не поддержали, инициатива захлебнулась. Я не хочу ничего сказать про неё плохого, но отчасти, косвенным образом, это немножко иллюстрирует ситуацию. Вот как мусульмане (турки, арабы) чувствуют себя в немецком обществе. Они себя чувствуют в постоянном противостоянии. Думают, как бы так сделать, чтобы их не обижали. Затем пришла в действие тяжелая артиллерия. Очень много шуму наделали выступления главы CSU. CSU — это такая частичка CDU, находящаяся в Баварии. То есть, в Баварии всё своё, и консервативная партия тоже своя. Так вот, глава CSU или премьер-министр Баварии (или, как его тут называют, министр-президент) Horst Seehofer выступил с заявлением о том, что действительно ситуация изменилась, и что нам надо как можно быстрее что-то делать с иммиграцией граждан Турции, выходцев из стран ближнего востока, в ФРГ. Его поддержали почти все однопартийцы. Он выставил свои 7 пунктов, смысл которых совершенно прагматичен и не нуждается ни в каких обсуждениях. То есть, Германия готова принимать, «Германия — это не страна мигрантов», — сказал он. Германия — это мононациональная страна, и такой она хочет и оставаться. Приветствуется приезд высокообразованных людей; людей, которые готовы интегрироваться, людей, которые разделяют ценности западного общества (которые не будут себя каким-то образом конфронтировать, противопоставлять). Желательно приезжать с детьми, возраст которых меньше 12 лет. И плюс, конечно, знание немецкого языка — это в обязательном порядке. Тут, боюсь, мною Horst Seehofer остался бы недоволен. Сказал бы: «Ты это, брат, брось. Иди, учи язык». Да, я, к сожалению, язык знаю недостаточно хорошо, чтобы чувствовать себя тут полноправным гражданином, полноправным человеком. В начале выступления на Хорста Зеехофера косо посмотрела Ангела Меркель, даже что-то сказала, типа: «Ты, парень, не горячись». Но потом, буквально через 10 дней, 16 октября на заседании молодежной организации CDU в Потсдаме она выступила с совершенно сенсационной речью и сказала: «Ребята, те лозунги мульти-культи, которые мы так упорно отстаивали в течение нескольких десятков лет, показали свою полную несостоятельность. Не получается у нас мультикультуральности. Получается разделение культур, и никуда от этого не деться. Поэтому, что делать? Бог его знает».

М. Спиридонов: То есть, она ответов никаких не дала?

П. Сытенков: Она не дала никаких ответов. Что будет с иммиграционной политикой — не понятно. Но с другой стороны, она в этой же речи поддержала Вульфа и сказала, что ислам уже является частью Германии. И действительно, с этим спорить уже бессмысленно…

М. Спиридонов: Странно.

П. Сытенков: Опять же, зарывать голову в песок, как раньше зарывали голову в песок политики и говорили: «Нет никаких проблем, у нас мультикультуральное общество». Точно так же можно сейчас сказать: «Нет, Германия — мононациональная страна. Никаких тут турков, арабов нету. Никакого ислана не существует». Поэтому, что будет происходить дальше — не понятно.

М. Спиридонов: Но по твоим ощущениям, куда это всё может привести?

П. Сытенков: Я думаю, что для начала будут окончательно отрегулированы вопросы миграционной политики. То есть, такой бешенный слаборегулируемый приток мигрантов из других стран должен прекратиться. Для тех, кто живет здесь, никто никаких санкций, никаких концлагерей устраивать не будет. Это в русской прессе, интернет-прессе, в блогах были такие высказывания, типа: «Ну вот, сейчас немцы начнут концлагеря строить».

М. Спиридонов: Сейчас начнётся, будет там вторая хрустальная ночь…

П. Сытенков: Сейчас начнётся, да. Чушь конечно. Плюс добавились исследования неких социологических фондов, которые посчитали, что чуть ли не четверть немцев хотят твёрдую руку. А раз твёрдая рука в политики — значит, это Гитлер. Люди просто плохо знают ситуацию здесь в Германии. Здесь никакие гитлеры, я думаю, нереальны. Вообще, по большому счёту, Макс, мне хочется расставить точки над «i» для наших слушателей. Кто виноват в создавшейся ситуации? Мигранты? Нет, мигранты в этом не виноваты. Если выходцы из Ближнего Востока или выходцы из Турции имеют возможность ехать в Германию, они едут, согласись.

М. Спиридонов: Неизбежно, конечно.

П. Сытенков: Рыба ищет где глубже, а человек — где лучше. Если им дают такую возможность, значит они едут. Едут люди самые разнообразные.

М. Спиридонов: То есть, им дают возможность приехать без языка и дальше его не учить. Дают возможность не интегрироваться в общество, а жить в собственной диаспоре, в собственном районе даже. И не ходить в их Германию, как говорят на Брайтоне: «Я в Америку не хожу». Вот так же некоторые турки тамошние действительно не ходят в Германию. Скажем, те же большие поселения в Кёльне я знаю, в Берлине. Огромные районы, где находятся только турки фактически, в Германию они очень редко…

П. Сытенков: Да-да-да. И плюс огромный притягательный фактор — социальное пособие. Приезжает человек, который не знает языка, который не хочет интегрироваться. Ему немедленно назначают социальное пособие, он начинает якобы учить язык. Учит его год, два, три… Бесконечно. И получает социальное пособие. Я думаю, что в этом вопросе будут происходить серьёзные подвижки. Но, возвращаясь к моей тезе, которую я высказал минуту назад, в создавшейся ситуации мигранты не виноваты. Виновато правительство, которое по своей воле, никем не принуждаемое, создало ситуацию абсолютной толерантности. Когда человек, не имеющий никаких прав на приезд, не желающий тут работать, хочет просто жить тут, получать какие-то деньги. Ему говорят: «Да-да-да, конечно. Давай к нам!» Ну как такое может быть? Это настолько неконструктивно, настолько непрагматично, что дальше просто ехать некуда. И вот это отношение меня, честно говоря, бесило со страшной силой. Хотя я тоже, в общем, немножко попользовался благами, которые предоставляет Германия, моя семья попользовалась. Но зато сейчас в виде налогов, я думаю, мы это в ближайшие 2-3 года всё отобьём до копеечки. Вернее, уже отбили и сейчас уже приносим чистый доход. Вот такое отношение к людям, что все люди — братья, они одинаковы. Человек, который закончил 2 класса школы в Африке — это тоже человек.

М. Спиридонов: Что, в общем, правда.

П. Сытенков: Это — правда. Но что ему делать в Германии. Так может Германия взять на соцобеспечение вообще половину мира, например, всю Африку. Людям действительно нужно помогать. Но звать к себе жить, мне кажется — это, в общем-то, создавать очень серьёзные общественные, межнациональные проблемы.

М. Спиридонов: Сейчас, в общем-то, история о том, что политики немецкие (в разных поколениях, это ведь были не одни и те же люди) не рассчитали силы и их планы оказались более, как я сказал, прекраснодушными, чем сама реальность. Люди действительно, приезжая в страну, которая их зовёт (или даёт такую возможность), пользуются теми благами, которые она предоставляет, но и конечно пользуются теми лазейками, которые она также предоставляет для того, чтобы реализовать собственную лень. Лень учить язык, лень работать, лень разбираться в ментальности и ходить в Германию. Ну, лень же просто, по сути дела?

П. Сытенков: Конечно.

М. Спиридонов: Вопрос непривычки, нежелания преодолевать какое-то неудобство — вот и всё. И Германия давала такую возможность. Давала и даёт до сих пор. Будет ли давать дальше, и как она попытается эти винтили закрутить — вот это вопрос, который мы будем наблюдать, видимо, в ближайшие месяцы и годы.

П. Сытенков: Я думаю, скорее годы, потому что каких-то резких движений, я думаю, не воспоследует.

М. Спиридонов: То есть, погромов таки не будет?

П. Сытенков: Таки погромов таки не будет, да :)

М. Спиридонов: Хорошо, Петь.

П. Сытенков: Ну давай, будем уже заканчивать. Ты, вроде-бы, сделал резюме отличное.

М. Спиридонов: Хотел добавить что-то, нет?

П. Сытенков: Нет, я хотел просто предостеречь наших русских. Не нужно драматизировать ситуацию. В Германии всё в порядке, в Германии всё под контролем.

М. Спиридонов: У Пети всё под контролем.

П. Сытенков: Очень многие в нашей предыдущей программе, посвященной миграции, которая была два-три месяца назад, говорили о том, что это — катастрофа, и Германия катится в тартарары, и Франция, вся Европа катится в тартарары. Ещё до тартараров очень и очень долго, друзья мои. Поэтому, не надо горячиться, надо спокойно смотреть проблемам в лицо и спокойно стараться их решать. Самое главное — эти проблемы видеть и не обманывать себя, что этих проблем не существует.

М. Спиридонов: Тот путь, по которому сейчас пошла Германия, собственно говоря.

П. Сытенков: Совершенно верно.

М. Спиридонов: Хорошо. Будем надеяться, что хватит мудрости идти по нему верно, не сбиваясь снова в какие-нибудь прекраснодушия, либо наоборот — в терроризм государственный.

П. Сытенков: Оголтелость.

М. Спиридонов: Да. На этом всё. Вы слушали программу «ЕвровЕдение», мы выходим на PodFM.ru. Там же оставляйте свои комментарии и предложения по дальнейшим выпускам. Это были Пётр Сытенков и Максим Спиридонов. Будьте здоровы!

П. Сытенков: До свидания, друзья.